“По несчастью или к счастью

Истина проста:

Никогда не возвращайся

В прежние места...”

Для верности восприятия Мод цитирует им свой старый дневник. Дневник этот написан весьма педантично. В нем так много подробностей, что друзья периодически советуют ей сжечь бумагу и радоваться встрече безо всяких условностей. Но Мод неумолимо вовлекает друзей в игры: никому не нужное купание, авантюрное катание на крошечных велосипедах, пикники, танцы, “забавы и прогулки”. Волосы Мод развеваются на ветру мечты, а глаза ее постепенно начинают блестеть. Лишь одно обстоятельство омрачает встречу: на берега Луары не приехал Жан Лу – поэт, любовь и страсть, как она думает, всей ее жизни. Жан Лу - душа их старой компании пропал в грустную неизвестность двадцать лет назад. Без его любви, его стихов и его улыбки все не то, и все не так.

Но Мод, как и большинству из нас, неведомо, что мечты имеют обыкновение сбываться. Да-да! И очень неожиданно! И, как знать, порадуется ли она желаемому желанному, явившемуся вдруг действительным и осязаемым, только уже совсем другим - практически чужим человеком?

Тем временем, Жан Лу въезжает на берега Луары отнюдь не на детском велосипеде. Он уверенно рулит на красном феррари, на зависть водителям встречных мерседесов и друзьям юности. С его появлением в “забавах и прогулках” наступает явный перелом и даже некий раскол.

Меж тем Жан Лу то восторженно, то с иным угадывающимся смыслом, но всякий раз широко и искренне, крестообразно раскидывает руки. И нельзя не залюбоваться его улыбчивостью и самоуверенностью, его напористым обаянием, его бьющей через край энергией. Сейчас все непременно проснутся! Но друзья, проснувшиеся после глубокого сна, оказываются не так дружелюбны, как всем мечталось. Собственно говоря, просыпаться им вовсе не хотелось, а вот приходится.

И вот здесь надо отвлечься. Почему-то считается, что друзья познаются в горе. Однако я склонна соглашаться и с тем, что друзья не в меньшей степени познаются именно в радости. Только настоящий друг способен оценить и искренне принять успех товарища. И только такой может называться другом. Понимания у старых друзей Жан Лу не находит.

Он только раз обмолвится, что, хотя “деньги – это звучит некрасиво, но поэзия и жизнь вещи абсолютно разные" и, подчас, малосовместимые. Шквал дружественного неудовольствия обрушивается то с одной, то с другой стороны. “Мы ждали не тебя, Мод ждала не тебя!”, - то тайно, то открыто возмущаются друзья, шокированные появлением в своей компании поэта, обратившегося откровенным дельцом, предавшим идеалы юности и оскорбившим их надежды. Но в Жане Лу нет ни капли агрессии. Он пожимает плечами и удивленно улыбается. Принимая вызов, он, наконец, прямолинейно бросает: “Ты стал пить, а я работать! Я - поэт теперь даже больше, чем тогда!”. В ответ – тишина и хруст льда в бокале оппонента. Жану Лу смешно и досадно узнавать старых друзей, погрязших в инфантильности, и “вышедших в тираж” по такой банальной причине, как нежелание взрослеть и брать на себя ответственность. Но он готов их видеть такими, какие они есть. Жан Лу удивительно трезв и убедителен. Такой не должен оправдываться. Это лишнее.

Жан Лу искренне пытается влиться в своеобразную игру, устроенную Мод, но понимает, что это невозможно, потому что это не игра, а форма жизни. И эта жизнь, завуалированная сине-зелеными драпировками и искусственными цветами, ему чужда, потому что это не жизнь, а карикатура на нее, нелепый шарж, жалкий черновик.

Все повзрослевшие герои, говоря словами Саган, - карикатуры на самих себя. Вопрос в том, как относиться к карикатуре на ближнего, а также и к тому, что обязательно найдется карикатура, которая подойдет и вам. Можно ли примириться с карикатурой, памятуя, что под ней тот, кто прежде был тебе дорог?

Вопросы повисают, не успевая разрешаться. Решать их зритель, очевидно, будет позже и самостоятельно. Да и сам герой - Жан Лу - уходит из действия слишком рано. Его линия, блестяще начатая, практически обрывается в один из острейших моментов спектакля. Самое главное, не ясно, как он перенес то, что в дальнейшем произошло с Мод.

А далее? Далее – кровь в ванной… Настойчивая и рискованная попытка вернуться в прошлое оказалась опасной для жизни. Из такой истории есть большой шанс не вернуться. Мод в отчаянии пытается покончить с собой, потому что ей кажется, что мечта и смысл ее жизни в одночасье рухнули. А над ней самой цинично надругались, растоптали. Справедливый вопрос о том, что лучше: искать и не найти или найти и потерять, для Мод, кажется, решен.

Но Мод – Феникс. Кровь ее вновь бежит по венам. И ее волосы вновь упали на плечи. В финале она, прижавшись душой к верному Луи, с робкой надеждой вопрошает: “А неплохая была идея собраться?” А и вправду: неплохая! Вопрос залу: так, может, все-таки стоит возвращаться в прежние места? Может быть, есть смысл, от чего-то себя освободить? Или, может статься, что-то приобрести?Занавес.

Это пьеса о том, что у каждого свой путь, который нужно ценить и уважать. Это пьеса о дружбе и любви, которые во многом придуманы и раскрашены нами самими, но все же существуют в этом мире. Это пьеса и о том, что есть мечта и есть реальность, которые, подчас, невозможно примирить, но к примирению этому нужно стремиться рассудком и сердцем. Это история поиска пути к счастью, которое обязательно случится, потому что каждый человек рожден для счастья. А поскольку, счастье – дар сильным, то нам остается одна малая сложность или сложная малость – найти силы и сохранить себя самих.

Кажется, у Классного театра получилась хорошая постановка. Пусть во французскую историю отчего-то привнесена музыка ковбойской степи. Пусть слегка недорепетированная пластика и рисунок танцев немного смущают, а заявленная комедия густым потоком перетекает в драму. Постановка хороша, хотя бы тем, что после просмотра, есть о чем поговорить в театральном фойе или вот здесь, в виртуальности. Осталось лишь дождаться, когда же показ-прогон превратится в полноценный спектакль. Но, будем надеяться, все это еще будет.

Nat Ali, сайт “Орлиная страница”.